«… тысячелетние традиции, как известно, не исчезают бесследно, и при более внимательном взгляде на русскую культовую архитектуру мы несомненно обнаружим их следы. Исследователи не раз отмечали наличие некоего «растительного начала» во внешнем облике многих русских православных храмов, считая его наследием глубочайших традиций славянского искусства ¹⁰⁶. При господствующей четырехстолпной организации внутреннего пространства православного храма возводились иногда церкви и с массивным центральным столпом ¹⁰⁷. Тот же архетип проступает в одностолпных трапезных палатах, представляющих единое здание с церковью,— С.А. Полищук проводит параллель между центральным столпом таких палат и представлением о древе жизни ¹⁰⁸. А на Русском Севере был известен тип церкви в виде насаженных один на другой шалашей, в котором просматривается подражание еловым деревьям — форму подобного храма Л.А. Динцес считал несомненно пришедшей из славянского язычества ¹⁰⁹. Близок к данному типу храма и облик гуцульских церквей. Завуалированное стремление к шатровообразным очертаниям с помощью большого количества маленьких главок или уступчато сужающихся к барабану рядов закомар можно нередко наблюдать в русской культовой архитектуре (например, Преображенский собор в Кижах, первоначальный облик Троицкого собора XII в. в Пскове ¹¹⁰, Успенский собор Княгинина монастыря во Владимире и др.).»