"История пиэтизма в реформатской церкви", 1880 и след. г. и "История пиэтизма в лютеранской церкви", 1884-1886 гг.²⁰⁹ раскрывают "полную противоположность между мистикою и лютеранством. Мистика утверждает отречение от мира, поставляя ценность нравственного поведения человека в зависимость от экстатического соединения с Богом; лютеранство же, напротив, утверждает господство человека над миром, утверждая в то же время высокую ценность нравственного поведения самого в себе, вне отношения к религии"²¹⁰. Конечно, истинная религия не ставит нравственность в зависимость от экстатического соединения с Богом, но и не отделяет ее от религии, поставляя людям образцом объединения Бога Триединого, не мистического объединения, а действительного управления миром, не Бога превращая в орудие господства над природою, а себя самих обращая в многоединое орудие Бога. Ричлево трехтомное опровержение мистицизма по важности может быть поставлено наравне с трехтомным изложением его собственного учения...

(Пробел в рукописи)
--------------------

...Трудно отыскать что-либо более неопределенное, чем учение Ричля об оправдании и спасении... Люди перессорились, охладели к Богу, утратили надежду на него; но в этом, полагает Ричль, не было еще тяжкого оскорбления Богу; было лишь небольшое оскорбление, и Бог не осуждал, не проклинал людей, и ужасных последствий, которые будто бы повлек за собою грех, не существует. (Каких это последствий греха не существует? По библейскому сказанию последствием греха была смерть, - не существует, следовательно, смерти?! Так ли думает Ричль?) Грех, по его мнению, - скорее дурная привычка, чем наследственный порок; сознание людьми своей богоотчужденности Ричль не считает проклятием* ²¹¹. Очевидно, для самого Ричля такое состояние не было бы особенно неприятным. Есть ведь и такие люди! Они, подобно Ричлю, не видят тяжкого оскорбления, не видят проклятия в отчуждении себя от Бога. Но если это так, то зачем же в таком случае толковать о Царстве Божием на земле, о Церкви как средстве объединения людей друг с другом и с Богом, как это однако делает Ричль?