Статья "Международная благодарность" наводит нас на размышление о начале славянофильства.

Если под славянофильством разуметь признание за славянским племенем или за русским народом "самобытности", то славянофильство пришло к нам сверху и извне. Началось оно так же, как и отречение от своей народности, с внешности, с одежды. Прусская принцесса Шарлотта при приезде в С. Петербург не только приняла православие, но и облеклась в русскую одежду. Чтобы оценить это нововведение (!??), нужно не забывать, что оно произошло в царствование самого крайнего западника - Александра I. В библиотеке императрицы Александры Федоровны находится несколько альбомов с изображением русских костюмов. (Еще прежде, начиная с императрицы Марии Федоровны¹⁷⁸, "женское воспитание" стало делом царствующей Царицы, ставшей, <таким образом,> "в матери место" или "праматери место", как Царь стоял в "отца" или "праотца место".)

Было бы, однако, большою ошибкою полагать, что дело народности ограничивалось одною внешностью: одеждою, жилищем (построение избы*); не нужно забывать, что почти во все царствование императора Николая не прекращались комиссии об устройстве быта крестьян, так что можно сказать, что никогда так много не думали о народе, как именно в это время, и потому вернее сказать, что народность была предметом мысли - следовательно, только внутренним, а не внешним, предметом дела, ибо дело ограничилось лишь устройством Министерства Государственных Имуществ, так что мысль о народе выразилась лишь в графе Киселеве, который и изображен на вышке <Румянцевского музея> (над библиотекою императрицы Александры Федоровны), <на которой и произошло поклонение Короля Прусского, отца императрицы Александры Федоровны, и двух ее братьев, из которых младший стал впоследствии первым Императором Германским.>

Если допустим, что при дворе, где положено было начало славянофильству в сказанном смысле, и не было верного понятия о народе**, то не нужно забывать, что народники еще менее, еще одностороннее понимают народ. Видеть в народе один экономический механизм без души и смысла (православия) и без общего великого дела и его руководителя (без самодержавия), значит ли это понимать народ? Ошибочность взгляда народников на народ доказана была самым поразительным образом: буряты в дальней Сибири с проповедниками народности делали то же самое, что и в Европейской России крестьяне, <- представляли их к становому.>

Таким образом, Московский музей, приняв в себя библиотеку императрицы Александры Федоровны, стал памятником самого первого зарождения славянофильства или возвращения к самобытности. Это возвращение началось так же, как и реформа Петра, или отречение от своей народности, с внешности, с одежды. Желательно было бы иметь портрет принцессы Шарлотты в русском костюме, а также изображение русской избы в Петергофе.